Заморозить оттепелью (часть 2)

Из книги протоиерея Леонида Патрахина "Жемчужина Воронежского края. Храм Рождества Христова в Анне"

Храм в 60-е годы минувшего столетия

Вновь назначенный 1 августа 1960 года настоятелем протоиерей Евгений Толоков обращается к митрополиту с просьбой. Он пишет: «По прибытии на приход я остановился на квартире второго священника о. Александра Демчука, встретившего меня дружелюбно, по-братски. Меня поразило то обстоятельство, что о. Александр живет крайне бедно. Пища его скудна. Из разговоров выяснилось, что он содержит двух детей, учащихся в институтах, и что райфинотдел его переобложил, сделав перерасчет с 1957 года. В результате чего оказалось:
1 Платеж подоходного налога за текущий 1960 год – 15900 руб.
2 Перерасчет с 1957 года – 14100 руб.
3 Пеня - 11300 руб.
Итого :41300 руб.
Все платежи райфо зачисляет в счет погашения недоимки по перерасчету и пени, а текущий налого за 1960 год в сумме 15900 рублей остается непогашенным. О. Александру для того, чтобы выйти из положения необходима материальная помощь 1500 рублей.

Принимая во внимание его труды на пользу Святой Церкви, скромность, трезвое поведение, полное послушание своему настоятелю, а также и авторитет среди прихожан, просим Вас о выдаче ему пособия на лечение в сумме 1500 рублей из церковных сумм. Деньги в кассе имеются. Церковный совет не возражает….»Это мизерное так называемое «пособие на лечение» в размере 1500 рублей священник по закону имел право получить один раз в год, оно не облагалось подоходным налогом. Имел право, но не получал, потому что финотдел просто не разрешал, пришлось обращаться к Правящему Архиерею, который благословил выдать 1500 рублей. Не это ли дружелюбное заступничество за собрата послужило скорому переводу о. Евгения из Анны? Прослужил он здесь всего четыре месяца.

В 1960 году за десять месяцев в Анне сменилось три настоятеля. В 1961 году Московской Патриархии предложили те излишки, которые по мнению властей, образовываются у Церкви от пожертвований, отдавать либо в бюджет, либо в Фонд мира, который только создавался. Решили в Фонд мира – созвучно благотворительности. Как в те 1930-е годы изымались у крестьян «излишки хлеба», так и теперь средства, которые советская власть считала лишними у Церкви, заставляя перечислять в Фонд мира.

Церковнослужителей (священников, диаконов, псаломщиков, певцов ) перевели на твердый оклад, размер которого определял исполнительный орган, согласовав с уполномоченным. Договор заключали по образцам, выдаваемым уполномоченным, где в 4-м параграфе было сказано: «В случае продолжительной болезни священника, больному выплачивается 50%, а на остальные 50% приглашают заместителя ». 20 ноября 1962 года исполнительный орган Христо-Рождественской церкви обращается к уполномоченному с просьбой разрешить болезненный вопрос: «Ввиду болезни одного из священников, можно ли доплачивать второму 50% (или оставить их в церковной кассе)».

Духовенство ущемляли и в правах, и материально, часто переводя с прихода на приход. Теперь исполнительный орган не имел права распоряжаться церковными денежными средствами. Как видим из документов, во время болезни настоятеля староста боялся без разрешения уполномоченного «нанимать» другого священника для совершения богослужения в храме. Старосте «гвоздя забить без разрешения нельзя» - это была излюбленная поговорка уполномоченных, которой они напутствовали новоизбранного председателя исполнительного органа. Там, где властям удавалось противопоставить священнику церковный совет в лице его активистов, храмы не ремонтировались, утварь не обновлялась, службы совершались редко, все приходило в запустение. Весь доход перечислялся в Фонд мира.

Но не все старосты были «христопродавцами». Если староста был верующим, священник, согласовав с ним текущие проблемы и дав ему указания, уезжал в отпуск, староста, впустив в храм рано утром рабочих, закрывал их на замок, - и так изо дня в день, «тайно образующее», за две-три недели успевали сделать внутренний ремонт, а иногда и подновить роспись в храме.

Уполномоченные требовали от старост сокращения или даже увольнения штатных певцов. Яков Иванович Демчук шесть лет был регентом правого хора и псаломщиком в Аннинском храме. 16 апреля 1960 года он обращается к владыке Иосифу с прошением, в котором говорит о том, что «церковный совет и некоторые прихожане не удовлетворены церковным художественным пением и считают правый хор лишним» и поэтому просит Владыку уволить его от обязанностей псаломщика в Анне и разрешить занять свободное регентское место при Успенском храме в городе Усмань. Владыка удовлетворил просьбу. Яков Иванович был опытным руководителем хора и отлично знал церковный устав. После Усмани он служил регентом в Ельце и затем в Никольском храме города Воронеж.

Таким образом, по указке уполномоченного Аннинский храм лишился правого хора на пасхальные дни. Примечательно, что шесть лет тому назад, в 1954 году, аннинцы просили архиепископа Иосифа «определить на должность псаломщика-регента Демчука Якова Ивановича, который за несколько дней службы в нашем храме проявил себя человеком понимающим прекрасно свое дело». В личном деле Я.И. Демчука сохранилась характеристика, выданная настояетелем Аннинского храма отцом Петром Ткаченко: «Опытный руководитель церковного хора и отлично знающий церковный устав, дисциплинированный, пользуется уважением священнослужителей и прихожан». Такие служители не устраивали безбожную власть, ее задача была быстрее развалить приходскую жизнь